Анекдоты про Штирлица и Мюллера

Штирлиц безуспешно пытался установить личность. Личность все время падала.

Штирлиц залез на телеграфный столб и, чтобы не привлекать внимания прохожих, развернул газету.

Штирлиц 16 лет не видел жены. Мюллер и Кальтенбрюллер ему очень завидовали.

Штирлиц ел картошку в мундире.
Война давно кончилась и он не боялся его испачкать.

Мюллер:
— Штирлиц, откуда ваши пальцы на чемодане радистки? Только не рассказывайте нам ерунду про то, как вы убили крокодила, а какой-то мастер сделал из него чемодан, так и не стерев отпечатков ваших пальцев.

Штирлиц ехал по Фридрихштрассе в сторону фронта. Это была уже третья тачка рейхсканцелярии, которую он перегонял на Родину.

В Израиле Штирлиц почти сразу провалился, потому что после первого заваривания выбрасывал чайный пакетик.

"Хорошо, что в Овальном кабинете есть камин и нет видеокамер. Можно будет испечь картошки на 23 февраля", — подумал Штирлиц.

Говорят, радистка Кэт выдала себя не когда рожала, а когда ей принесли счет за услуги платного родильного дома — воскликнув "Ни… себе!!!"

1942 год. Штирлиц направлен с заданием в группу армий "Юг" на восточный фронт под Пятигорск. В тот раз Штирлиц, как никогда, был близок к Провалу…

Штирлиц нажрался. Развезло его, пошел буянить.
Заваливается в кабинет к Мюллеру и давай наезжать:
— Ах ты морда фашистская, пасешь меня? Да, я — советский разведчик! Да, это я сорвал ваши переговоры с союзниками, это я зарубил ваш атомный проект и много еще неприятностей вам сделал! Не веришь? Вот моя красноармейская книжка, билет ВКПБ, удостоверение советского разведчика! Подавись, гадина фашистская! Хайль Гитлер!
"Запоминается только последняя фраза", — думал Штирлиц, уходя от Мюллера. — "Так что завтра продолжу спокойно работать."

У Штирлица вблизи здания Рейхсканцелярии сломалась машина, он вышел и стал копаться в моторе.
— Штирлиц, вы — русский разведчик, — сказал проходивший мимо Мюллер. — Истинный ариец непременно обратился бы в автосервис.

Штирлиц оглянулся: хвоста не было.
"Оторвался", — подумал Штирлиц.

— Штирлиц, вы арестованы! — сказал Мюллер.
— По какому обвинению? — спросил Штирлиц.
— Да какая разница — вы всё равно отмажетесь, а нам нужно создавать видимость деятельности…

Когда на Берлин опускалась глубокая ночь, Штирлиц садился в свой Гелендваген и гонял по пустынным улицам. Эту привычку он приобрел в Москве, в разведшколе, и уже много лет не мог от нее избавиться.